|
По этому пустынному, словно закоченевшему проспекту двигались закутанные, похожие на тени люди. Они шли с ведрами и бидонами к рекам, к люкам, открытым в мостовой посреди Невского, с трудом черпали воду.
«Вот Невский проспект. Люди бережно, как драгоценную ношу, несут воду. Они боятся поскользнуться и расплескать ее, - вспоминает очевидец. - Витрины магазинов забиты досками, а под них гвоздиками прикреплены печальные объявления: «Срочно продаю драгоценные вещи за бесценок» или «Сделаю гроб и подшиваю валенки за кусок хлеба».
«...По сумрачным утрам Ты за водой ходил на льдистый Невский, Где выл норд-вест, седой, косматый, резкий, И запах гари стлался по дворам. Стоял, пылая, город. В 7 утра темнел скелет Гостиного двора.» - так писала О. Ф. Берггольц, которая в ту зиму и позже много раз проходила по Невскому, знала здесь наизусть каждую мелочь: она жила рядом и работала всю блокаду вблизи Невского проспекта - в радиокомитете на Малой Садовой. Навсегда запомнила она, как и все ленинградцы, бесчисленные печальные процессии: ослабевших людей, с трудом везущих на санках завернутых в простыни покойников: «Скрипят, скрипят по Невскому полозья. На детских санках, узеньких, смешных, в кастрюльках воду голубую возят, дрова и скарб, умерших и больных.». Это из ее «Февральского дневника». За немногими строчками, теперь уже хрестоматийно известными, - трагедия огромного города, не покорившегося врагу. |
|
|
|