|
«Вначале были пряности» — такими словами открывает свою книгу «Подвиг Магеллана» писатель-романтик Стефан Цвейг. Пряности: корица и перец, имбирь и сандаловое дерево, а как бы попутно и более весомые «материальные ценности» вроде золота и серебра — вот что влекло купцов и мореплавателей средних веков в страны Юго-Восточной Азии, в Индию и Китай. Маршрут туда проходил вокруг Африки, мимо мыса Доброй Надежды, а прокладывали тот путь огнем и мечом, сквозь дымы океанских сражений, через абордажные схватки и горы трупов. Меч, мушкет, христианский крест — они были самыми, наверное, типичными атрибутами тон великой и кровавой эпохи.
Глава католической церкви папа Александр VI уже через год после плавания Христофора Колумба, приведшего в 1492 году к официальному открытию Америки, издал указ, так называемую папскую буллу. Согласно ей весь океан, тот, что мы теперь зовем Мировым, делился на две части, западную и восточную. Первую папа щедро подарил Испании, вторую — Португалии, двум супердержавам того времени. Граница между двумя сферами влияния проходила к западу от лежащих в Атлантическом океане островов Зеленого Мыса.
Что же оставалось делать другим государствам, не столь мощным, но не менее алчным и заносчивым, Англии и Голландии, например, обладавшим и сильным флотом, и острой заинтересованностью в богатствах Юго-Востока. Одно из двух: либо вести нескончаемую войну с Испанией и Португалией, либо попытаться найти совершенно новые, собственные пути к вожделенным Островам Пряностей. Во времена, когда не существовало на свете ни Суэцкого, ни Панамского каналов, такой путь был реален только через высокие северные широты, через Полярное Средиземное море. |
|
|
|