|
В этой ситуации стало необходимо, как заявил капитан «А. Сибирякова» В. И. Воронин, немедленно повторить сквозной рейс, «чтобы рассеять неверие в этот путь как путь торговый, как путь, необходимый.
Советскому Союзу, а неверие есть у многих, многие считают рейс «Сибирякова» счастливой случайностью». Опытный полярный капитан, глубоко веривший в ледовую трассу, не ограничился констатацией тревожного положения. Он обратился к начальнику Главсевморпути О. Ю. Шмидту с конкретным планом «сделать рейс в одну навигацию в оба конца. Пройти из Белого моря в Берингов пролив и обратно, па сильном ледоколе это возможно». Повторный рейс позволил бы большой группе ученых провести всесторонние научные наблюдения по всему исполинскому маршруту, сопоставить полученные данные с аналогичными материалами предыдущего года. К тому же экспедиции, которой предстояло выйти в Ледовитый океан летом 1933 года, поручалось посетить остров Врангеля, сменить коллектив зимовщиков и построить новую полярную станцию.
К сожалению, сильного ледокола в распоряжении экспедиции 1933 года не оказалось. Вместо него ей было предоставлено грузопассажирское судно, только что построенное по заказу СССР в Данин и получившее наименование «Лена». Строившая это судно фирма «Бурмейстср и Вейн», как выяснилось позднее, грубо нарушила условия контракта, и в результате вместо ледокольного парохода (или даже ледокола, как виделся он заказчикам) на воду было спущено обыкновенное грузовое судно. Вскоре оно получило новое название, «Челюскин», и под этим именем навсегда вошло в историю. Точнее сказать, в историю вошли люди, плывшие на его борту. Те сто четыре человека, которых несколько месяцев спустя стали называть челюскинцами. |
|
|
|