|
Одолжить псов у местных чукчей становилось нелегкой проблемой: так можно было лишить охотников и оленеводов их главного, жизненно важного транспортного средства. Поэтому от самой идеи пришлось, в конце концов отказаться, да и вряд ли собачьему каравану удалось бы безаварийно преодолеть (по меньшей мере, туда и обратно) путь в сто пятьдесят — двести километров но торосистым льдам, через полыньи и разводья. Надежда возлагалась на авиацию.
А ей, между прочим, было от роду менее трети века — первый в мире самолет оторвался от земли в декабре 1903 года. Но уже в 1914 году российский летчик Ян Иосифович Нагурский совершил в поисках пропавшей экспедиции Георгия Седова первые пять полетов над арктическими льдами, в 1924 году состоялись рейсы наших воздушных ледовых разведчиков, и родилась советская полярная авиация, а летом 1928 года экипаж одного из ее пионеров, пилота Бориса Григорьевича Чухновского, сыграл выдающуюся роль в спасении участников экспедиции Умберто Нобиле.
Однако техническая база авиации той эпохи была на редкость скудной, чтобы не сказать нищей. Сами машины — «фанера и брезент», двигатели имели мощность современной малолитражки, чуть ли не мотоцикла! Пилотские кабины не отапливались, пассажирских салонов в нынешнем понимании вообще не было, как не было и самих пассажиров: в высоких широтах еще не успели проложить регулярные воздушные трассы.
Очень слабым было и навигационное оснащение машин. Отсутствовали авиа- и радиоприборы, не существовало надежных карт, оборудованных аэродромов либо, на худой конец, промежуточных посадочных площадок на протяжении исполинской трассы вдоль северных берегов страны. Почти не имелось самолетов, хоть как-то приспособленных к полетам в условиях полярной ночи и зимы. Но именно эта авиация была призвана спасти челюскинцев, только она. |
|
|
|