|
История полярных экспедиций |
|
Резонно спросить: а разве не шли именно на предельной скорости? Ответ категоричен, нет, не шли, о чем свидетельствуют их записи.
«Направились к горе Дарвина осмотреть скалы. Отправил туда Бауэрса на лыжах Он добыл несколько образцов более или менее одного типа: мелкозернистый гранит Морена была очень интересная и я решил разбить тут лагерь, остальной день посвятив геологическим исследованиям. Было крайне интересно Тут остановились и снова занялись геологией. Уилсон добыл множество оттисков растений на куске известняка Мы далеко еще не выбились из сил» — все это строки из дневника капитана Скотта за 8 и 9 февраля 1912 года. Примерно о том же пишет и доктор Уилсон 8 и 13 февраля, пишет эмоционально, восторгаясь добытыми геологическими образцами, уделяя много места их характеристикам (научные записи за 8 февраля, например, занимают в его дневнике шесть страниц текста подряд). А были ведь еще регулярные астрономические, общегеографические наблюдения, и каждое отбирало силы, требовало времени, минут, часов, из которых складывались целые дни. И в итоге, как вычислил позднее участник экспедиции профессор-геолог Дебенхэм, полюсной партии, чтобы добраться до склада с обильным запасом провианта, не хватило всего-навсего одного, максимум двух ходовых дней.
Человек вообще может многое, очень многое. Чаще всего он сам не представляет себе, на что способен в исключительных обстоятельствах. История полярных экспедиций хранит такие образцы человеческой выносливости, «выживаемости», что в них невозможно поверить. Перейдя все мыслимые границы бытия, распрощавшись, кажется, со всякими надеждами, умирающий все-таки не умирал, он возрождался, извлекая себя из пучины гибели, словно легендарный Мюнхгаузен, вытаскивающий сам себя за косичку парика! И нужно для этого лишь одно: хотеть выжить, хотеть истово, безоглядно. |
|
|
|